|
|
Академик А. В. Щусев, вспоминая свои студенческие годы, рассказывал, что вокруг старше- курсника Жолтовского всегда собирались студенты Академии художеств в Петербурге и разговаривали об искусстве. Это уже можно считать зарождением «школы Жолтовского». Стремление к осмыслению искусства, поиски ответов на вопрос «Почему это прекрасно?» отличали его уже в юности. Еще в те годы он начал создавать свою теорию о композиции прекрасного. Такой подход не мог не стать педагогическим. Заключаясь в страстных исканиях наиболее общих, существенных закономерностей построения классического (прекрасного) архитектурного образа, метод Жолтовского способствовал широкому подходу к решению задачи, раскрывал индивидуальности и развивал инициативу, в нем самом была заложена система совершенствования мастерства. Именно поэтому такую широкую популярность и любовь снискал Жолтовский как воспитатель и учитель. В дореволюционное время Иван Владиславович преподавал в Строгановском училище. Многие работали вместе с ним и учились на его постройках. Но еще большее количество людей - несколько поколений архитекторов - получили знания и опыт, совершенствовали мастерство под его руководством при советской власти.
В первые годы после революции Иван Владиславович готовил молодых зодчих во Вхутемасе и Вхутеи-не, где вокруг него собирались выдающиеся в будущем архитекторы Г. Гольц, М. Парусников, И. Соболев, С. Кожин, В. Кокорин, скульпторы И. Шадр, С. Коненков, С. Меркуров. А в начале 1930-х годов во вновь организованной Первой мастерской Моссовета под его руководством работали А. Власов, М. Барщ, М. Синявский, Г. Зундблат, Е. Иохелес, К. Афанасьев, В. Колонн, П. Ревякин, Н. Рипинский. Все они в той или иной степени могут считаться учениками Ивана Владиславовича. В 1933 году «для практического выполнения громадных архитектурных работ, предусмотренных планом реконструкции Москвы», были созданы архитектурные мастерские
Моссовета - 10 проектных и 10 планировочных. Во главе трех первых мастерских были поставлены соответственно крупнейшие архитекторы, начавшие свою творческую деятельность еще в дореволюционной России: академики И. В. Жолтовский, И. А. Фомин и А. В. Щусев. В течение предвоенного десятилетия архитектурная мастерская № 1 Моссовета, руководимая выдающимся зодчим, проектировала и строила на всей территории СССР. Так постепенно складывался коллектив молодых архитекторов-единомышленников, который впоследствии перерастет в мастерскую-школу И. В. Жолтовского.
Большое участие принимал Жолтовский в организации Академии архитектуры СССР. Выступая на Первом съезде советских архитекторов по «Вопросам подготовки квалифицированных архитектурных кадров, так же как и кадров специалистов в области строительного дела», Жолтовский заявил: «Мне кажется, необходимо создать у нас в стране Академию Архитектуры... Наряду с Академией должна быть в корне пересмотрена вся система обучения в наших архитектурных вузах и техникумах, сеть которых должна быть во много раз расширена. Академия Архитектуры должна через известный промежуток времени периодически пропускать через свои стены все наличные в нашей стране кадры опытных архитекторов. Такое повышение их производственной квалификации более чем необходимо, тем более, если учесть, что значительное их большинство заканчивало свое архитектурное образование в годы, когда наши учебные заведения работали из рук вон плохо. Для этого Академия должна получить все необходимые организационные, педагогические и творческие возможности. Система периодических командировок наших архитекторов на Запад для изучения лучших образцов мировой классической архитектуры должна стать постоянной. Командировок в Ленинград далеко недостаточно...» Как мы знаем, пожелания Жолтовского в большей степени реализовались. Во второй половине 1930 - начале 1940-х годов с ним консультировались молодые архитекторы, аспиранты
Академии архитектуры: Ю. Шевердяев, М. Оленев, Г. Захаров, 3. Чернышева, Б. Мезенцев, Л. Павлов, Г. Али-Заде. Аспирантурой тогда руководил Г. Гольц. Там же работали А. Буров, Б. Блохин, А. Зальцман. Круг «школы Жолтовского» уже значительно расширился. Мастерские Горстройпроект, Во-енпроект приглашали Жолтовского консультантом. В 1940 году Жолтовский становится художественным руководителем Московского архитектурного института. С ним на преподавательскую работу приходят его ближайшие помощники. Уже до войны были проведены такие нововведения, как проект на одну программу для всех старших курсов («Лодочная станция»), изменения в программе «Введение в архитектуру» (первое задание - «Пейзаж», второе - «Архитектура в пейзаже»). Жолтовский ратовал как за приоритет собственно проектной учебы, так и за лучшую постановку обучения строительному мастерству. Сам он досконально владел секретами строительного дела.
В начальный период обучения Иван Владиславович предлагает обращать основное внимание учащихся на отработку графической техники, на их практическую работу в архитектурных мастерских и на строительстве. Жолтовский рекомендует, чтобы учащиеся, проходя практику, овладевали каменотесными, плотничными, столярными, штукатурными и лепными работами, чтобы они не только все это видели, но и научились выполнять простейшие их виды. «Я считаю совершенно необходимым для архитектора самое глубокое интимное знакомство с материалом во всем его качественном богатстве. И не понаслышке или книжным сведениям, а в живом общении со специалистами и мастерами своего дела. Архитектор должен консультировать техника и столяра, знать, как покрасить стену, и вместе с тем прислушиваться к советам маляра и ученого химика. Только тогда он приобретет подлинное знание природных и эстетических свойств того или иного материала и сумеет осмысленно применять его в своей постройке. Однако мало быть специалистом, нужно стать еще и творческой личностью».
«Архитектор, - говорит Иван Владиславович, - это не чертежник и не художник, а старший строитель. Призвание архитектора заключается не в том, чтобы делать красивые чертежи, а в том, чтобы строить грамотно, экономно и красиво». Он требовал от архитектора, чтобы тот обладал познаниями в области истории искусства вообще и глубокими - в области истории архитектуры. Уже на начальном этапе обучения зодчий рекомендует направлять внимание учеников на развитие индивидуальности, на втором этапе переходя к самостоятельному творчеству. Он советует проводить его на основе широкого соревнования и при одновременной практической работе учащихся как в архитектурных мастерских, так и на строительстве. Многие архитекторы, пройдя школу зодчества под его руководством в различных архитектурных мастерских столицы, стали затем крупными мастерами.
После окончания Великой Отечественной войны летом 1945 года постановлением правительства была создана архитектурная мастерская-школа академика И. В. Жолтовского. В нее вошли М. О. Барщ, Г. А. Захаров, Ю. Н. Шевердяев, М. Ф. Оленев, 3. С. Чернышева, Д. Г. Олтаржевский, Н. Б. Корш, В. В. Васильева, Е. Калашникова, П. И. Скокан, В. Л. Воскресенский, Г. Г. Лебедев, М. Н. Круглов, Б. Н. Лазаре, А. Овчинников, Г. В. Михайловская, В. В. Куйбышев, Г. П. Кожевникова, Г. В. Севан, Г. Б. Минервин, Т. Кравчук. В 1947 году взамен некоторых из них вошли архитекторы Н. П. Сукоян, С. И. Никулин, В. М. Аникин, К. А. Шуманская, А. Б. Самсонов, Е. Ю. Завадский, Л. Каиров. (В таком составе под руководством Жолтовского мастерская работала до 1959 года. В 1960 году ей было присвоено имя Ивана Владиславовича и она была соединена с мастерской Моспроекта-1, руководимой Ю. Н. Шевердяевым.) Одной из первых работ мастерской стало преображение поселка барачного типа Железнодорожный под Москвой в благоустроенный красивый поселок. Другой важной работой явилась пристройка зала приемов и конференц-зала к особняку МИДа на Спиридоновке (архитекторы М. Барщ, Г. Захаров, Ю. Шевердяев).
И. В. Жолтовский предлагал организовать преподавание архитектуры так, чтобы при переходе к самостоятельной творческой работе начинающий зодчий был вооружен не набором бессвязных фактов, не библиотекой увражей, из которых наугад копировались бы всякие детали и мотивчики, - не столько знанием форм, но глубоким осмыслением принципов классической архитектуры. Любая консультация Жолтовского превращалась в беседу о принципах построения архитектурной композиции, в наглядные уроки создания такой композиции. «Вообразите, на вас идет туча, какое у вас настроение? Как вы это в архитектуре выразите? Природа, она является примером для нас, а не мы для нее. Природу надо не переделывать, а использовать ее законы. Вообразите, на вас идет туча, все сильнее, все сильнее. Здесь у Микельанджело -ощущение страха». Жолтовский учил передавать в камне эмоцию, стараться вдохнуть жизнь в свое творение. Он мечтал, чтобы архитектура была столь же прекрасна и волновала нас не меньше, чем музыка Баха.
Однажды Иван Владиславович поделился своими идеями о том, как надо учить молодежь: «Первый способ - совсем не учить, пусть сам плавает. Если выплывет - хорошо, нет - не надо. Второй способ - учить природе, смотреть на природу, изучать ее... Для этого надо много видеть, мыслить, много путешествовать... Ты пишешь пейзаж - что ты чувствуешь? Как природа действует на тебя? Мысли и законы надо брать из природы, а потом в них работать. Надо всегда искать тему, как в литературе. Если нет темы, то нет и романа. Так же и в архитектуре» (В. В. Васильева, архив музея МАрхИ).
В своей концепции воспитания молодого поколения Жолтовский дал несколько формулировок: «Новая проблема художественного воспитания архитектора. Я предполагаю, что он непрерывно обогащается техническими знаниями и навыками, что он непрерывно расширяет свой горизонт, - какими же путями я его поведу, чтобы помочь ему сделаться художником и подлинным мастером? Прежде всего, я с самого начала стремлюсь развивать в нем специфически архитектурное образное мышление, а именно - мышление пространственное и объемное, для которого и линия и плоскость являются не более как функциями трехмерности. В связи с этим воспитывается чувство целого и привычка идти от целого и от общего к частям и к единичному, а не наоборот». «Раньше решайте, ЧТО вам нужно сделать, а потом уже КАК. Вот вам метод - сначала знать, ЧТО делать, а потом уже делать». «Надо, чтобы молодой архитектор научился создавать произведения, близкие народному духу, органически связанные с природой и национальными традициями народов СССР. Изучение русской архитектуры и понимание ее художественных закономерностей при этом будут играть особо важную роль».
Иван Владиславович всегда очень волновался за будущее своих учеников, ведь им было отдано столько сил и времени. «Настанет момент, и он покинет школу. Правда, архитектор всегда учится и совершенствуется, и все же это - особая критическая полоса в жизни каждого художника. Дала ли школа архитектору все, что она могла дать? Способен ли он приступить к практическим заданиям, которые перед ним поставит восстановительное строительство? Об этом я спрашиваю себя с тревогой, так как отвечаю за воспитание архитектурной молодежи». Жолтовский выступил в печати с обращением к молодым архитекторам, где писал:
"Вам, молодым архитекторам, принадлежит будущее архитектуры, и от вас зависит сделать его прекрасным.
Архитектура служит широким народным массам. Это самое нужное, насущно необходимое народу искусство. Поэтому ответственность архитектора очень велика.
В литературе, живописи, музыке неудачные произведения попросту забываются, а в плохом, неудобном доме, строительство которого обходится в миллионы рублей, людям все равно придется жить, и он сотни лет будет уродовать город. Вот почему ошибки, неудачи в архитектуре особенно тяжелы.
Мы строим для человека, но не всегда думаем о его удобствах, здоровье, счастье. А в конечном же счете здоровье и счастье человека невозможны без солнца, чистого воздуха, зелени, тишины, удобной, уютной квартиры. Когда все это есть - у человека хорошее настроение, ему легко работается и живется.
Мы должны строить дешево, удобно и красиво. Обязательно красиво! Красота нужна человеку, она возвышает его, будит в нем все лучшее, благородное.
Не путайте в архитектуре понятий красоты и богатства. Еще в Древней Греции говорили: «Он не смог сделать красиво - поэтому сделал богато». Подлинная красота денег не стоит. Чтобы строить красиво, вовсе не надо тратить много средств.
Прекрасное всегда просто. Но строить просто и красиво очень трудно...»
Коллектив школы-мастерской трудился весело и жил дружно, архитекторы любили и почитали своего учителя и руководителя. Впоследствии в своих воспоминаниях В. В. Васильева писала: «Как ни далеко уходит время от тех счастливых лет, когда мы имели счастье общения с Иваном Владиславовичем, до сих пор осталось ощущение того душевного трепета, когда мы, нагруженные эскизами, поднимались по шатким деревянным ступеням на второй этаж его квартиры во дворе старого особняка на улице Станкевича, чтобы встретиться с его мудрыми, добрыми глазами, с теплой, приветливой улыбкой этого удивительного человека... Иван Владиславович привставал навстречу к нам со своего кресла, о котором он рассказывал нам, что на нем когда-то сидел русский поэт В. А. Жуковский. Это был подарок Ивану Владиславовичу от сына Жуковского» (В. В. Васильева, архив музея МАрхИ).
В середине 1950-х годов в мастерской-школе Жолтовского, под его непосредственным руководством выполняются все конкурсные работы, которые проводились в Москве: Бородинская панорама, Дворец пионеров, Дворец труда, Дворец Советов на Ленинских горах (1957), там же пантеон Великим людям (1952-1954), серия проектов типовых клубов и кинотеатров, Дом союзов ВЦСПС на Крымской набережной (1953-1957). К сожалению, не все они были осуществлены. Конкурс на дом ВЦСПС имел сложные ограничивающие условия, здание должно было соответствовать одновременно близко расположенной Москве-реке (главной водной артерии столицы) и Садовому кольцу (огромной транспортной магистрали). Жолтовский сделал несколько вариантов проекта. Почти в каждом любимая архитектором башенка, увенчанная короной, завершала раскрытие площади на реку, обозначая вход в комплекс и поддерживая связь московских высотных доминант - МГУ и Кремля. Комплекс санатория «Горный» в Ялте (1951-1960) был создан по проекту П. И. Скокана и К. А. Шу-манской при консультации И. В. Жолтовского. В сущности он выступал вдохновителем этого проекта, реализация и ответственность за качественное выполнение которого легли на плечи членов школы-мастерской, уже самостоятельных архитекторов. Живописно разбросанные корпуса и беседки-ротонды, легкие и ажурные сооружения, пронизанные пространством и южным солнцем, осуществляли главную заповедь академика - архитектура должна гармонично соединяться с природой.
|
